Раньше россияне ездили в стройотряды, сейчас к нам едут трудовые мигранты

Этому движению способствовали ректор и партком вуза, положившие начало движению республиканского ССО.  

Великая история

Студентов-строителей объединили в сводный отряд для работы на стройках Есильского района Целиноградской области. Они стали пионерами ССО, студенческих строительных отрядов, которые со временем расширяли и географию, и сферу деятельности и вузовскую принадлежность.

Помимо строительства, студенты помогали сбору урожая, формировали отряды проводников железнодорожных составов, в это движение включились все вузы Татарстана, и не только.

Со временем, в него вливались и учащиеся профтехучилищ и старшие школьники. История ССО Татарстана помнит имена и своих командиров и видных стройотрядовцев, среди которых Фоат Комаров и Альберт Шигабутдинов, Валерий Герасимов и Алексей Созинов, Марат Загидуллов и Джавдет Сулейманов.

Вот с двумя последними довелось поработать-послужить и мне. С будущим сити-менеджером Казани Загидулловым, ныне депутатом Госдумы РФ, мы работали в стройотряде под названием «Болгар», а сводным командиром был доктор технических наук Сулейманов, профессор, ныне трудящийся в Академии наук Татарстана.

Объединил нас сводный отряд студентов Татарстана, собиравший овощи-фрукты в Кагульском районе Молдавии в 1990-1991 годы, аккурат перед развалом СССР. Мы, можно сказать, «закрывали» выездную историю татарстанского ССО, поскольку в дальнейшем советская Молдавия превратилась в независимую Молдову, Целиноградская область, с которой начиналась история татарстанских ССО, стала Астаной, столицей суверенного Казахстана. Через год, после случившихся событий, нас уже разделили границы…

«Нищеброды» из России

Россия перед самым развалом СССР была наиболее бедной республикой в ряду 14 союзных республик. Возможно, это объяснялось ее величиной, когда обеспечить продуктами первой необходимости огромную территорию было гораздо сложнее, чем, к примеру, маленькую Молдавию. Возможно, это было вызвано тем, что в ЦК Политбюро СССР не было даже секретаря партии от РСФСР, который бы лоббировал интересы Советской России.

Тот, кто вспомнит ретроспективу советских фильмов, достаточно объективно отражающих жизнь 70-80-х годов, может обратить внимание, что в ресторанах там кутят персонажи, которые представляют либо «Советское Закавказье», либо «Среднюю Азию». Тут дело даже не в преступной деятельности цеховиков, которые действовали именно в этих республиках СССР, многое объяснялось предприимчивостью наших соседей и ценами на овощи-фрукты-ягоды, которые, при всем уважении к ним, почему-то ценились в глубинке России практически по цене килограмма мяса.

Но не только этим объясняется то, что средний житель практически любой советской республики жил во времена конца 80-х годов куда обеспеченней среднего россиянина.

Энергоносители, которые и были основной частью доходов страны и в те времена, делились на всех, но эта прибыль почти не достигала кармана россиян, растворяясь в бюджетах наших братских республик, и стран, выбравших социалистический путь развития. Хотя именно в недрах РСФСР добывался природный газ, и нефть Башкирии, Татарии, Самотлора, Чечено-Ингушской АССР, но жили россияне хуже, относительно остальных «совграждан». 

Шанс убедиться в этом неоднократно представлялся нам в 1990-1991 годы. Мы выезжали из Казани, из жизни по талонам на все предметы первой необходимости. Проезжали транзитом через Москву, где в одном из продуктовых магазинов довелось застать следующую картину.

Пять продавцов стояли за магазинными полками, где не было вообще (!) ничего, только на шестой полке пылилась табличка «требуется продавец». Оголодавшие москвичи вымели из этого магазина все, включая даже банки салата из морской капусты, которые из-за своего специфического вкуса вызывали изжогу у большей части людей.

Увидев эту картину своими глазами, причем, даже не удивившись ей, мы через сутки перебрались в Молдавию, в Кагульский район, поселок Зырнешты. Вот тут то и настало время удивляться. Тому, что в Молдавии был невиданный для деревни 90-х асфальт, полные полки магазинов с продуктами (!), ширпотребом (!!), спиртным (!!!).

Поэтому полтора месяца в стройотряде многие использовали, как возможность «прибарахлиться» на год вперёд.

Лично мне довелось присутствовать при картине, когда казанская студентка из отряда КАИ за один раз потратила 500 рублей, что составляло четыре среднемесячных зарплаты советского человека. Деревенский магазин в глубинке России после такого можно было бы смело закрывать, по причине опустошения. А вот поселковый магазин в Зырнештах легко пережил повышение покупательского спроса. Заодно укрепив местных жителей в выводе, что из России к ним приезжают настоящие «нищеброды».

Молдавские мечты о великой Трансильвании

У казанцев от этой картины возникал когнитивный диссонанс, у кого-то даже сносило крышу. Вспоминается история, когда две начальницы нашего студенческого отряда украли из деревенского магазина женское белье, о чем едкие студенты сообщали по отрядному радио. Что это было: жадность или отсутствие денег? Скорее всего, жадность, поскольку «в миру» эти начальницы были сотрудницами КГУ среднего звена…

Фрукты-овощи из Молдавии по возвращении везли целыми вагонами, уплотняя студентов, которые вынуждены были возвращаться домой на третьих полках вагонов.

Для деревенских молдаван такие картины были привычными, поэтому они относились к приехавшим студентам, как к людям второго сорта. Нам предлагали «продать» наших девчонок, речь идет от ПТУшницах из Набережных Челнов, которые кормили весь лагерь, будучи поварихами. Нам предлагали шабашки по воскресеньям, единственный выходной день в жизни стройотрядовцев, причем, расплачиваться предлагали едой. В столице республики Кишиневе отказывались «понимать» русский язык.

Стройотряды как проообраз нынешнего туризма 

Сама по себе работа в стройотряде не вызывает каких-то отрицательных эмоций даже спустя годы. Для советских студентов это была редкая возможность повидать другие края, Рутину шестидневной рабочей недели скрашивали поездки на море, самодеятельные праздники, когда проводили импровизированные Новый год, 23 февраля и 8 марта. Скудный столовский рацион скрашивался вечерними набегами на виноградники и угодья с абрикосами и персиками.

Скучную жизнь скрашивал книжный магазин, где под слоем пыли лежали, допустим, «Мышеловка» Агаты Кристи и «Полет над гнездом кукушки» Кена Кизи, книги, которые в Казани ценились едва ли не на вес золота.

В целом, поездка в стройотряд союзной республики превращала человека в доинтернетную пору в носителя неведомого опыта, значительно повышая к нему интерес по возвращению на родину. 

Тогдашние казанские студенты вряд ли что-то понимали в создавшейся геополитической обстановке, единственным было осознание себя, как людей второго сорта. Потому, что от нас отрекались  бывшие соотечественники,  у нас ничего не было в магазинах, и, самое главное, мы «жили, под собою не чуя страны». Годом ранее, во время молдавской «ссылки», проходила война в Персидском заливе, и рушилась Берлинская стена, а на лето 1991-го пришелся августовский путч в Москве, который окончательно сбил с толку студентов из Татарии.

Газеты, изредка доходившие до студентов, пестрили заголовками: «Кошмар. На улице Язов». Зато молдаване открыто радовались ближайшему развалу СССР, делясь ближайшими планами о воссоединении с Румынией, и создании «великой Трансильвании».

Зато сейчас пришло понимание, что в 90-е годы наибольшее желание покинуть СССР испытывали жители «братских республик», жившие куда сытнее россиян, но не осознававшие за счет чего формируется их достаток. Это обычное состояние человека, которому русский народ дал определение в поговорке: с жиру бесятся». Как и в нынешние времена, когда громче всего протестуют не «голодные», а «крикливые».

Лично мне довелось в этом убедиться буквально пару лет спустя, когда я на три года продлил карьеру стройотрядовца, подрабатывая проводником на поезде Казань-Симферополь, и общаясь с уже бывшими соотечественниками, украинцами.

Удивительно, но даже пораженный тогда бациллой инфляции российский рубль, ценился в несколько раз дороже украинского купона, «изображавшего» у соседей подобие денежного эквивалента. Мы возвращали уважение к стране и самим себе, пусть и за счет такого нерадостного факта, как обнищание бывших соотечественников. А уж нынешнее поколение может убеждаться в этом ежедневно, когда не татарстанские студенты едут в ближнее зарубежье за туманом, и за запахом тайги, а трудовые мигранты стремятся в Россию за длинным рублём.

Данила Багров

Фото: LiveJournal